Стихотворчество больных шизофренией

[Алексей]

Стихотворчество больных шизофренией
С благодарностью Кире Жаферовой

ШИЗОФРЕНИЯ

Стройная концепция шизофрении, как патологического психического процесса образуется лишь на протяжении 20-го века. В самом первоначальном приближении, шизофрению следует понимать как заболевание, включающее в себя разнообразные психопатологические симптомы и приводящее к необратимым личностным изменениям. Общепринятым является разделение симптоматики на “позитивные” и “негативные” расстройства. В первом случае, в клинической картине доминируют феномены, воранее не свойственные психике пациента – от неврозоподобных до бредово – галлюцинаторых. “Негативные” расстройства, иначе обозначаемые как “дефект”, представляют собой необратимые личностные изменения, проявляющиеся уходом в себя (аутизм) на фоне общего упрощения личностного строя и потерей психической активности.

ТВОРЧЕСТВО

Творчество, понимаемое в широком смысле этого слова, является универсальной характеристикой человеческого бытия. Личность осуществляется посредством актуализации, выявлением наружу самое себя. Бытие человека как личность происходит в процессе отношения – к самому себе и к значимым другим. Этот процесс характеризуется измерениями любви, свободы и творчества.

Стихотворчество, в различных его формах, всегда присутствовало в человеческой цивилизации. В своем классическом виде, стихотворным произведением является структурированный текст, при этом ритм и рифма являются основными элементами этой структуры.

ТВОРЧЕСТВО ИСТИННОЕ И ПАТОЛОГИЧЕСКОЕ

Насколько болезнь является искажением бытия, настолько патологическое творчество отличается от подлинно художественного. Истинному или художественному творчеству вообще и стихотворчеству в частности, присущи следующие факторы:

Творчество является СООБЩЕНИЕМ. Для того, чтобы сообщение достигло своего адресата, важна его конвенциональная обусловленность. Иными словами, для того, чтобы сообщение было понято и принято, ему предшествует соглашение о его а) значимости – важности ; б) адекватности – уместности; в) пользе – необходимости в данный момент. Для соответствия этим требованиям, подлинное творчество должно отвечать требованиям теории дискретности. Прерывность, как пунктуация сообщения рассматривается как непременное условие творчества.

Будучи сообщением, творчество является ТРАНСЦЕНДЕНТНЫМ АКТОМ, событием “выхода за...”. Личность в творчестве преодолевает границы себя, устремляясь навстречу другому.

Творчество предполагает ВСТРЕЧУ. Для того. чтобы встреча была радостной и плодотворной, ибо таковы обстоятельства настоящей и состоявшейся межличностной встречи, в творчестве эссенциально то, что можно называть феноменом “ожидаемой неожиданности” или “отгадываемой неугаданности”. Так происходит, когда соприкасаясь с таинством подлинного художества, мы в восхищении ждем следующего творческого кванта – музыкального оборота, поэтической строфы, живописного фрагмента, который, хотя и создан творцом – художником, но отвечает нашим чаяниям, является одновременно гармоничным и спонтанным продолжением наших мыслей и чувств. Так адресат становится со-творцом и потому истинное творчество это всегда со-творчество.

Именно в результате подобного совпадения происходит КАТАРСИС, издревле понимаемый как суть и назначение искусства, когда появляется опыт (переживание) очищения внутренней сути и открытие новых личностных перспектив.

Отсюда становится ясным, что в случае совпадения внешних признаков, но отсутствия выделенных нами компонентов подлинно художественного творчества, речь пойдет о явлении патологического творчества, которое в данной работе мы ограничили рамками стихотворных произведений больных шизофренией.

МАТЕРИАЛ И АНАЛИЗ

В своём классическом труде “Строение тела и характер” классик немецкой психиатрии Эрнст Кречмер вводит понятие “психоэстетической диспропорции”. Эту концепцию он поясняет следующей метафорой: “Шизофреник может быть хрупок как стекло и туп как дерево”. Исходя из наглядности понятий в этой метафоре, назовём выделяемые нами тональности стихотворных произведений аналогично – модус “стекла” и модус “дерева”.

Вслушаемся в этот образчик:
Беременная луна
Разметалась бледна
Голубые губы луны
Искусаны
Голубые руки луны
В травах спутаны
А живота свечение
Кесаревым сечением
Месячное кровотечение
С помятых её простыней
Льётся ленной крови
Рвёт луна на себе облака
Ток земле спадает рука
В брызгах белого облака
О возрадуйся, МАТЬ ЛУНА!
По склону звёздного дна
Покатилась дитё луны
Дочь луны
Серебра ребёнок
Свет ночей
О чудо лунёнок

Итак, “Беременная луна”. Этот образ беременной луны вызывающ вычурностью, более того, он не поддается психологическому вчувствованию. Здесь происходит подмеченная проф. Ю.Ф. Поляковым при шизофрении, очевидная “актуализация латентных признаков”, когда округлость луны сопоставляется с шарообразностью женского живота. Следующая строфа: “Разметалась бледна” представляет собой паралогическое продолжение, отнюдь не связанное цепью метафорических ассоциаций с предыдущим образом. В природе мы не можем наблюдать и в своей внутренней картине мироздания мы не можем представить, чтобы луна была размётана, расплывчата, размечена по небу. Здесь разрушается гештальт луны как цельного образования. Наше сознание ставится в тупик, мы испытывает фрустрацию перед непонятным и неожиданным образом. Переходя к следующей строфе “Голубые губы луны”, нам потребуется чересчур изощрённое воображение, для того чтобы коричневатые лунные кратеры представить в виде голубых губ. В дальнейшим в стихах получает своё отражение аффективная картина психотического состояния из стихотворения отчётливо проступает витальная боль, страдание, дистресс, который однако не может быть разделён читающим в силу его психологической непонятности, невчувственности. Подобное “сопоставление несопоставимого” мы видим в психопатологическом феномене шизофазии или разорванности речи, поскольку “голубые руки” никак не переходят в нашем восприятии в “спутанность трав”. В дальнейшим автор продолжает свою причудливую, изощренно непонятную логику , опираясь во многом не на смысловое значение материала, а на звуковые аллитерации: “свечение живота”, трудно представимое в реальности немедленно переходит в “кесарево сечение”.

Подобные этому произведения мы объединили как принадлежащие к модусу “стекла”. Им свойственна недоступность вчувствованию, отгороженность, неадекватность, изолированность, гипердинамичность, импульсивность, резонёрствование. Аутистическое мышление здесь проявляется собственным мифотворчеством, лежащим вне общечеловеческих архетипов коллективного бессознательного по К.Г.Юнгу. В этих произведениях присутствует вычурность образов, сверхдраматизм, эмоциональная неадекватность и интеллектуальная парадоксальность. Часто в них встречаются выспренние обороты и наблюдается склонность к метафизическим мотивам. Вот еще одно стихотворение этого полюса: :

Огонь святого Гераклита
Адвантией Арджуны объят
Христоцентричностью открыто
Триединенье сат и тьят
О, святость Вечная Плеромы!
Недвижно сердце, нем язык
И несмолкаемые громы,
Где Логос к Хаосу приник…
Там полнота преображенья
Яхвех, … Машлах.. Шебаот…
Шаббат и Хавва … Воплощенье
Пересечения высот
И переход неуловимый
В невыразимость инь и ян
И нет, и да, и нети-нети
В Триипостаси да и нет
Адам-Кадмон? Творенье? Дети?
Неизречённости ответ…

Принадлежность этого образчика модусу “стекла” очевидно присутвием осколков самых разнообразных, достаточно значимых, но выдернутых из контекста имён, концепций, но не несущих адресату прямого послания. Здесь налицо отсутствие смысловой пунктуации, эдакая “духовная окрошка”.

Стихам, отнесённым к модусу “дерево” - присуща формалистическая гладкость, стилистическкое однообразие, замедленность темп, поверхностность смысла, тривиальность, статичность, банальность. В стихах проявляется вязкость и монотонность, равновыраженность оборотов, невыразительность до выхолощенности, интонационная сглаженность Ознакомимся с ними...

Посвящение В.Высоцкому
Оборвалась струна гитары
Володя больше не поёт
Но память истинного дара
В сердцах поклонников живёт
Цветы от тех, кому Володя
И после смерти дорог был
И в чьё безудержное горе
Он верой в правду вдохновил
Да, тяжело поверить в это
И осознать что никогда
Не всколыхнётся жар поэта
И не порадует струна

Первое впечатление - механическое перечисление штампов, каждое из которых могло бы быть заголовком передовиц газет коммунистического периода нашей истории :-)...

Здесь выявляется абсолютное отсутствие акцентов и дефицит прерывности. Человек, по-видимому, до болезни сочувствующий творчеству Высоцкого, спустя много лет продолжает писать бесконечные эпитафии на события его смерти, при этом, употребляя расхожие выражения, которые меняются от строки к строке. Создаётся впечатление, что для автора важнее соблюсти размер, которого он придерживается очень тщательно, нежели передать содержание, которое поражает своей шаблонностью, эмоциональной блеклостью и экспрессивной бедностью Характерным здесь является размывание самой личности автора. Стихи могут быть атрибутированы любому человеку из толпы. Но ведь творческий посыл в аутентичном своем виде всегда несет в себе отпечаток творца-создателя. В богословских концепциях человек является образом Бога, а в человеческом творчестве мы видим самого творящего. Например, в картинах Дали мы видим в какой-то мере самого эпатирующего испанца, а в стихах Пушкина мы всегда улавливаем живость речи, импульсивность, быстроту ассоциаций, присущую гипертимическому характера Александра Сергеевича. В тоже время в стихотворчестве, выделяемом нами под условным именованием “дерево”, мы видим нивелировку личности, в смысле утраты ее уникальности. Нами было подмечено, что пациенты такого рода вырезают какие-то стихи из журналов и газет, меняют в них несколько глаголов или местоимений и предъявляют их исследователю в качестве собственного творчества без всякого стеснения и на наводящий вопрос исследователя: “Но это вы прочитали и это просто видоизменение того, что вы прочитали”. На что мы слышим ответ: “Но ведь видоизменение проведено же мной!”. Итак, если в модусе “стекла” происходит болезненное гипертрофирование аутистических личностных черт, то в модусе “дерева” мы видим их постепенное исчезновение, в котором, собственно, и проявляется основной феномен шизофрении, сводимый к обезличиванию, то есть здесь происходит просто уход от индивидуального начала. Давайте, обратим внимание на следующее стихотворение, принадлежащее больному шизофренией, которая, согласно диагнозу, протекает в её психопатоподобной форме с нарастанием негативных личностных черт по типу патологической деформации личности.

Я всегда одеваюсь по форме
Щеголяю в чём мать родила
Пульс нормальный, давление в норме
И в порядке другие дела

Что это как ни набор штампов, более или менее укладывающихся в избранный пациентом стихотворный размер, не несущий в себе ни смысловой, ни эмоциональной нагрузки. Автору, кажется, все равно, что сказать, он словно подбирает камешки любого цвета, любой формы и втискивает их таким образом, чтобы они просто заполняли ряд. В качестве такого рода камешков служат устойчивые словесные стереотипы, которыми полна наша цивилизация: “одет по форме”, “ в чём мать родила”, “давление в норме”, “дела в порядке”. Клише, конечно может быть уместно и оправданно, если берется в контексте личностной реальности, индивидуально окрашенного отношения к происходящему. А здесь всё равно как, если человек идёт по лесу и берёт то травинку, то муравья, то камешек, то шишку, но при этом каждому из этих разнородных предметов он присваивает одинаковое значение, не выделяет ни одной его содержательной характеристики, в то время как признак подлинного творческого отношения, является высвечивание. Как говорили французские сюрреалисты: смысл поэзии - это видеть чудесное в повседневном. Здесь же, наоборот, видится повседневное в чудесном, могут быть взяты любые, абсолютно любые, без ранжирования, без вникания, без порядка, без смысла любые блоки, которые укладываются в более или менее ритмически стройные строфы. Именно это мы называет “дерево” в силу его обездвиженности, поскольку жизнь есть спонтанность, поскольку существует противопоставление и в настоящем культуральном менталитете существует противопоставление технологичности и спонтанности. В стихотворчестве модуса “дерево” мы наблюдаем хоть технологически выверенную, но омертвелую структуру. И эта мертвенность частей иллюстрируется здесь характерной разорванностю мышления свойственное негативным личностным расстройствам, когда первая строка оказывается абсолютным противопоставлением второй строке: “ Я всегда одеваюсь по форме” и вдруг “Щеголяю в чём мать родила”. Монотонная приземленность является специфической чертой творчества модуса “дерево”. Пациент говорит, поскольку он говорит, а для чего и кому это говорится - пациенту не важно и не нужно.

Разумеется, здесь приведены наиболее характерные образцы того или иного модуса стихотворчества больных шизофренией. На самом деле, в каждом стихотворении можного усмотреть всегда констелляцию и, в лучшем случае, доминирование одного из выделяемых нами модусов. Это мы видим в следующем стихотворном опыте:

В комок нам сжимая нервы
Под музыку Диско-Роков
Живут под небесной сферой
Семейства земных пороков.
Играют в свои игрушки
Ракеты, нейрон-снаряды;
И в мире таком, Андрюшка,
Хочу, чтобы ты был рядом

Первые две строчки, в которых автор стремится выразить некое сводное понятие, однако весьма схематично именует экспрессию современной музыки “Диско - Роками”. Это пренебрежение к читателю и своего рода схематизация позволяет нам отнести первые две строки к преобладанию “деревянного” модуса. Но тут же вслед за этим в пунктуально срифмованных строках мы наблюдаем экзистенциальные мотивы, когда стихотворец обращается к созерцанию “небесных сфер” и, сразу же вслед за этим вводит неологизм “нейрон-снарядов”, но при этом весь символизм нужен автору лишь для того, чтобы “Андрюшка был рядом”.

ВЫВОДЫ

Стихотворчество среди больных шизофренией редко анализируется. Нам не удалось обнаружить ни одной монографии или даже статьи, посвященной исключительно этому предмету. Но согласно нашим наблюдениям, оно встречается отнюдь не реже, чем изобразительное творчество, хотя последнему посвящены не только исследования, но и выставки.

Стихотворные произведения больных шизофренией являются ценным материалом для обоснования психопатологического состояния пациента. Как известно, шизофрения всегда есть сочетание двух осей патологического процесса, будь то присцутсвие позитивной и негативной симптоматики, искажённого или задержанного дизонтогенеза, психопатоподобного или псевдоорганического типов дефекта. Выделяемый нами модус “стекла” коррелирует с первой осью симптоматологии, в то время, как модус “дерева” – со второй.. Преобладание в патологическом стихотворчестве модуса “стекла” является, таким образом, более настораживающим в диагностике остроты симптоматики и более благоприятным в прогностическом отношении.

В целом характеризуя шизофреническое стихотворчество, мы обнаруживаем, что в этих произведениях смыслообразующая составляющая имеет тенденцию приноситься в жертву звучанию, мелодизму. Смысл обозначаемого в данном случае не соответствует субъекту обозначаемого, для пациента важно звучание обозначаемого, а не функция сообщения. Модус “стекла” характеризуется гиперпрерывностью, разорванностью пунктуации. Здесь прихотливость пауз, в то время, как в модусе “дерева” пауз не звучит вообще. Страницы стихотворных произведений этих больных могут быть прочитаны в любом порядке. В том и в другом случае мы имеем дело с расстройством внутренней сути произведения, но если “дерево” - это механическая однородность структуры, то “стекло” - как разбитое, деструктурированность, несовмещающиеся между собой обломки, которые не могут быть поняты, в силу своей некоммуникативности. Итак, при модусе “дерева” творчество абсолютно угадываемо, а потому неинтересно, то в модусе стекла оно неинтересно, потому что абсолютно непонятно. Таким образом, мы можем говорить, что одним из атрибутов шизофренического творчество является отсутствие адресата, таким образом, охарактеризовать состояние воспринимающего стихотворчество модуса “дерево” - это будет скука, а модуса “стекло” - неузнаваемость.

Итак, то общее, что объединяет стихотворчество больных шизофренией это - отсутствие интенциональности – устремленности к тому, чтобы оказаться понятым и конвенциальности – как отказа от смыслообразующей составляющей творчества. В свете этого, мнения авторов направления, берущего свое начало от трудов Ц.Ломброзо о повышенной креативности и даже “гениальности помешанных” могут быть интерпретированы таким образом, что в силу обеднения возможности коммуникации вследствие патологического процесса, у пациента “русло актуализации” остается суженным, его социальные связи обеднены и патололгическое творчество остается для него практически единственным мотивом подтверждения собственной личностной бытийности, хотя и деформированном виде. Наш подход предполагает, что у здоровых и талантливых стихотворцев задействованы центры наибольшего специфического коммуникативного резонанса, а больной шизофренией существует по принципу наименее специфического коммуникативного резонанса, он идёт другим путём : он выбирает либо ту область взаимодействия, которая для другого человека либо априорно неинтересна, как в феномене “дерево”, либо априорно непознаваема в случае неконвенциональности сознания, как в феномене “стекло”, и именно поэтому он является статистически большим творцом всяких произведений, но большей частью никому не нужных.

Терапевтическое воздействие стихотворчества (см. “Poetry Therapy” Lerner. 1978, 1982) не входило в наши задачи, однако можно предположить, что оптимальными психокоррекционными стратегиями в модусе “стекла” будут усилия по структурированию, оформлению, упорядочиванию, вчувствованию (“а что вы этим хотите сейчас сказать, что вы хотите донести до нас?”), в то время как при варианте “дерево”, более уместны “пробуждающие” методы воззвания к личности, углубления индивидуальности (“что для вас это значит именно для вас и как это соотносится с вашим прошлым опытом?”). Метафорично можно сказать, что “стекло” мы должны синтезировать и “склеивать”, а “дерево” мы должны анализировать и “распиливать”. И тогда, по мере личностного роста и личностной интеграции, мы сможем наблюдать в творчестве наших пациентов появление первых робких ростков стремления к “выходу за пределы себя”, которое отразится в их потребности к нашему ответу на их творчество.

Источник (внешка): http://epifan123.chat.ru/Stih.htm