Немного об Иране

[MetaZ]

Разорвать обруч изоляционизма, наброшенный и долгое время удерживаемый западным сообществом, - цель четко продуманного курса, разработанного Ираном. Одно дело, однако, замысел, другое - его реализация. Ведь имидж, сотворенный Ирану, хуже некуда: страна-изгой, а заодно и авантюрист, только, дескать, и озабочена тем, как удержать в пуритано-клерикальной узде свое население, создать атомную бомбу, утвердить у себя и экспортировать в страны региона принципы Исламской революции, а вместе с ними - и исламский фундаментализм...

Накат, такой, что вступаешь на иранскую землю и впрямь не без настороженности. Сразу же замечаешь портреты лидера революции имама Хомейни, нынешнего руководителя ИРИ аятоллы Хаменеи и президента Хатами. На голове каждого - черная, как и подобает прямым потомкам самого Пророка, чалма. А вокруг женщины - все без исключения - в черных хиджабах, что вовсе не означает их унижения. Женщина, по словам поэта, - великая тайна любви, смерти, рождения... На Западе эта тайна заменена наготой и деньгами. Шумные возгласы, оклики не слышны, царят строгость и степенность, редки иностранцы - в общем, такое впечатление, будто находишься не на улице 12-миллионного мегаполиса, а в мечети.

Свергли шаха - накинули хиджаб

Оттого-то, видимо, и столько наговоров, наветов на ту самую революцию, окуклившую в конце ХХ века, как утверждается, и страну, и народ. Вот, дескать, к чему пришли, и ни слова, разумеется, о том, от чего же ушли. В ходе встреч, бесед хотелось выяснить, с чем расстались-то? Оказалось, с авторитарным шахским проамериканским режимом. Гордый нефтяными, особенно высокими с 1973 года доходами, сильной армией, успешным подавлением оппозиции и международной поддержкой, шах Реза Пехлеви (он был единственным правителем, который, ладя с Западом, имел достаточно тесные отношения и с Востоком; в некоторых иранских военных училищах американские и советские специалисты одновременно обучали курсантов), подобно Людовику ХIV, заявлял: "Государство - это я". Правил и вправду единолично, авторитарно, не прислушиваясь даже к тем, кто ему был предан. По всем вопросам, включая и пустячные, принимал решения самолично. Не мог терпеть участия представителей народа даже в работе провинциальных советов, полагая, что Иран принадлежит только ему одному.

И хотя иранцы народ терпеливый, без ропота все же не обходилось. Доходы от продажи нефти растут, а жируют только шах да верхушка его режима, социально дискриминирующая и тех, кто в городах, и тех, кто в силу нарастания капиталистических отношений хлынул из сельской местности. Да и трудно было устоять перед соблазнами: ведь всемерно поощрялись жажда наживы и стремление добыть деньги любой ценой. Скопированный с худших западных образцов, индивидуализм не случайно обожествлял частную жизнь, отчуждение между людьми. Видя, как рушатся вековые нравственные ценности, религиозные принципы и традиции, священнослужители не только сокрушались. Вспомнили об имаме Хомейни, который еще 15 лет назад предупреждал, какими бедами обернется шахский проамериканский режим. В феврале 1979 года грянуло народное восстание, охватившее все слои населения и территории. Спохватившись, шах поспешил заверить: "Я услышал послание вашей революции", но уже было поздно. То была, как признал французский философ Мишель Фуко, революция духа в бездуховном мире.

А выход из того мира указал имам Хомейни, священнослужитель-аскет, отвергнувший шахскую роскошь и излишества. Коран завещает нам, напомнил он, опираться прежде всего на обездоленных. Именно они должны править в обществе, основанном на религиозных идеалах. Все основные вопросы, связанные с существованием государства, должны выноситься на всенародное обсуждение. Соратники имама, правда, попытались призвать его отказаться от выборов, отдать предпочтение управлению страной по законам революции, но он не внял их увещеваниям, заявив, что это противоречит главной цели - создать государство, основанное на исламских законах, нравственности и духовности. Без моральных ценностей, указал великий аятолла (правда, сам он предпочитал рядовой сан - имам), немыслимы ни демократическое управление, ни рыночная экономика.

Было бы неверно полагать, что Исламская революция увенчалась лишь введением правила тотального ношения хиджаба. Она обеспечила иранцев работой: хочешь - иди на стройку, хочешь - открывай частную лавку. И грамотностью, и учебой: рабочий ритм и множество студентов в городах - первое, что бросается в глаза в ходе поездки по стране. Около 60 процентов населения - это молодежь в возрасте 18-25 лет. Упрочилась социальная защищенность: повышены пенсии, нет проблем в заполучении кредита для постройки дома, квартиры, либо для предпринимательства. Еще одно завоевание (и оно, как подчеркивалось во время встреч, - важнейшее): иранцы обрели национальное достоинство, а Иран стал единственной страной в мире, которая сегодня может сказать Америке "нет".

Надо ли иметь дело с Ираном?

Предвижу вопрос: а так ли уж нужен экскурс в недавнее прошлое? Думается, да. Именно Исламская революция, сделавшая ставку не на материальное богатство, а на духовность, больше всего пришлась не ко двору западного сообщества (прежде всего Америки), увидевшего, что идеологические ориентиры Хомейни основательно подрывают его, Запада, влияние и эталоны. В этом и корни той обструкции, которой подвергся Иран. А рикошетом бьют и по России, вознамерившейся-де не только восстановить, но и нарастить торгово-экономические связи со "страной-изгоем" (американский конгресс недавно принял решение о распространении на Россию антииранских санкций, если она не прекратит сотрудничество с Тегераном в ядерной энергетике и производстве товаров двойного назначения, а вашингтонская администрация поддакнула ему). В этой ситуации, согласитесь, сам бог велит знать, с кем же действительно имеем дело? И надо ли иметь?

У иранской стороны, кстати, такие вопросы не возникают. Напротив, там, где мы побывали, ощущали одно и то же - настрой на сближение с Россией. "Идущие из глубины веков ирано-российские связи - святое дело: развивались и развиваться будут, - заявил руководитель Центра исламской мысли Бехешти (чалма у него - черная). - Мы видим, что в странах СНГ, к сожалению, прочно укрепились США, другие западные страны, а влияние России ослаблено. Это не может не вызывать опасений".

"В одиночку сегодня, - делился мыслями другой собеседник - руководитель Центра исследований по международным делам Реза Панах, - не выжить. Поэтому очень важен вопрос создания региональной экономической организации, куда вошли бы и Иран, и Россия, и Средняя Азия, и Кавказ. Если мы не возьмемся за реализацию этого проекта, вакуум заполнят другие силы".
И на другие проблемы, в частности Каспийского моря, та же ясность: его раздел, пояснял ученый, ни в чьих интересах, даже самого моря. Тегеран выступает за совместное использование ресурсов Каспия, за то, чтобы они использовались не США, Израилем, Турцией, а только прибрежными государствами.
Само название центров непосвященным мало что поясняет, иранцам же, напротив, многое. Центр исламской мысли - организация негосударственная, действующая под патронатом руководителя ИРИ - духовного лидера страны аятоллы Хаменеи. Центр исследования по международным делам, наоборот, - государственная структура, работающая под эгидой МИД ИРИ, а еще точнее - президента Хатами.
Впрочем, оставим эту специфику для политиков. Для нас, россиян, главное то, что и в негосударственных, и в государственных центрах проводится один и тот же курс - на сближение и сотрудничество с Россией. Причем разрабатывается он основательно. В центрах - современные комплексы с уютными палисадниками, несущими прохладу арыками и спутниковыми антеннами на крышах (в стране они, к слову, официально запрещены), отменными рабочими кабинетами с новейшими компьютерами, богатыми пособиями и литературой. Всюду действуют секторы, отделы, занимающиеся исследованиями не только России, но и Средней Азии, Кавказа.

Не в ущерб России, наперекор Западу

Действуют, надо повториться, фундаментально. Взять, к примеру, монографию доктора Мехди Санои "Взаимоотношения Ирана и стран Центральной Азии" (Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Туркмении), с которой нас ознакомили. Труд - серьезнейший, достойный отдельного разговора. Вот только лишь некоторые мысли и суждения. Между иранским народом и народами Центральной Азии существует историческая, религиозная и языковая общность (Шелковый путь, персидский язык и т.д.). Но регион стал местом бурной деятельности иностранных инвесторов. Западные, японские, южнокорейские и китайские компании преуспели в области разработки природных ресурсов, добычи топлива, выращивания хлопка, возведения различных инженерных сооружений. Соединенные Штаты озабочены не только наращиванием экономического сотрудничества, но всячески стремятся к заключению военных договоров с центрально-азиатскими государствами.
Памятуя о том, что Центральная Азия - это рынок без дна, Иран устремился в регион с товарами и предложениями.
И как бы предвидя опасения ряда российских политиков относительно того, не переходит ли Тегеран Москве дорогу, доктор Мехди Санои пишет: "Множество проблем (наличие русскоязычного населения, зависимость промышленности, всей экономики региона от России, проблемы внешней безопасности, другие факторы) требуют присутствия России".
Иран, указывает ученый, с неодобрением относится к концепции "соединенного сообщества", согласно которой РФ должна отойти от Востока и проявить раболепие во вхождении в общеевропейский дом и в отношениях с Америкой. Тегеран с пониманием относится к сохранению лидерства РФ в странах СНГ, в первую очередь в Центральной Азии, и исходит из того, что в новых условиях сильная Россия может быть гарантом обеспечения интересов Ирана в регионе. Слабая же Россия открывает доступ другим государствам. Западным политикам следовало бы напомнить, что противопоставление интересов России и Ирана - это игра с нулевым результатом, подчеркивает доктор Мехди Санои.
Такой же доброжелательный подход к России и в подготовке кадров. Это чувствовалось при встрече со студентами факультета средств массовой информации, принадлежащем (тоже иранская специфика) телеграфному агентству ИРНА. Юноши и девушки живо интересовались не только тем, чем живет Россия, но и республики Центральной Азии (для региона и из самого региона готовится целый отряд журналистов).
- А учатся ли у вас, - поинтересовались мы, - посланцы Кавказа?
- Пока нет, но будут учиться.
Само собой напрашивается вопрос: а какова позиция Ирана по поводу чеченского конфликта? На встречах в Тегеране нам подчеркивали: вопреки давлению исламского мира на Тегеран как председателя Организации исламской конференции, официальные власти заявили, что эта проблема является внутренним делом России и никак не вмешались в нее. Исламская Республика Иран привержена принципу снятия напряженности между сообществами и государствами, не приемлет любой террор и терроризм, особенно государственный...
И российские, и иранские дипломаты солидарны: со времен правления Сефевидов, то есть установления около 400 лет назад ирано-российских отношений, наши связи пережили многие взлеты и падения. Прозападный режим шаха, например, преследовал тех, кто изучал русский язык. Сейчас у двусторонних отношений - восходящий характер, более того, достигнут апогей. Наши связи, как считает министр иностранных дел ИРИ Харрази, никогда не были за прошедшие 200 лет такими, как в последние шесть лет.
Экономическое сотрудничество - наглядное тому подтверждение. Во времена бывшего СССР между странами действовал лишь один газопровод. Сегодня "Газпром" вовлечен в реализацию совместного проекта, стоимость первого и второго этапов которого составляет соответственно 700 и 200 миллионов долларов. Еще недавно прокладкой трубопроводов в Иране занимались исключительно западные компании, сейчас этим озаботилось ирано-российское предприятие, реализующее проект стоимостью 200 миллионов долларов. Россия возводит, направив в Иран 2000 своих специалистов, две электростанции. Другой объект сотрудничества - сооружение в Бушере АЭС (объем работ с учетом новых энергоблоков - 3,5 миллиарда долларов). К слову, по этому поводу не стоит бить в колокола тревоги: Иран не стремится к обладанию ядерным оружием, он давно присоединился к Договору о запрещении распространения оружия массового уничтожения.
Перемены и в авиации Ирана, где прежде господствовала западная система. По стране и за ее пределы сейчас летают 35 самолетов Ту-154. В городе Исфаган производится Ан-140 (стоимость проекта 300 миллионов долларов). Разработан проект и по выпуску Ту-334 стоимостью 1,5 миллиарда долларов (уже поступил заказ на 100 машин этой серии).
В области металлургии - это нефалиновый проект стоимостью около одного миллиарда долларов.
По расчетам специалистов, увеличение российского промышленного экспорта в Иран на 15-20 процентов может повысить на столько же загрузку наших металлургических, трубопрокатных и машиностроительных заводов.
Развивает Иран сотрудничество и с 25 областями России, преобладающая часть которых находится в приволжском регионе. Короче говоря, двум странам с общим населением 200 миллионов человек есть что предложить друг другу. Стартовав с 50 миллионов долларов, объем торгово-экономических отношений достиг почти одного миллиарда долларов. В результате реализации намеченных проектов он удвоится и даже утроится. Потенциал же еще больший. Как считают в Тегеране, Россия, если бы она воспользовалась Ираном в качестве пути транзита, могла бы многое завозить не через Финляндию, а через Иран.
В общем, есть резон иметь дело с Ираном, тем более что страна настроена на сближение, сотрудничество с Россией. Иран набирает и разбег, и мощь. После Исламской революции мощность электростанций возросла в 3,5 раза, энергией пользуются сейчас 100 процентов городского и 92 процента сельского населения. Восстановлена нефтепромышленность, дающая около четырех миллионов баррелей нефти в день (экспорт ее уже принес госказне 250 миллиардов долларов). Ну а по запасам газа Иран на втором после России месте в мире: 21 триллион кубометров, что составляет 15 процентов разведанных мировых запасов.

Идя в чужой монастырь...

И никакая это не закрытая, не окукленная в себе страна Иран: ветры перемен и на персидских просторах.
- Мы разработали, - рассказывал нам министр культуры и исламской ориентации Атаолла Мохаджерани, - пятилетний план по туризму. Число гостей возрастет до трех миллионов, а ежегодный доход превысит 8 миллиардов долларов. В строй действующих в Тегеране скоро войдет новый международный аэропорт, ожидается пополнение и в других городах. Вплотную озабочены также модернизацией гостиничного хозяйства, улучшением транспортного сообщения между городами. Так что, добро пожаловать!